Нічо не можу подєлать – як тільки бачу Пацюковича на пресухі, відразу ж він мені уявляється в образі Ванькі Жукова.

Витька Янукович, 67-летний мальчик, отданный четыре года тому назад в рабство к кгбшнику Путину, в ночь под Рождество не ложился спать. Дождавшись, когда хозяева и министры ушли к заутрене, он достал из хозяйского шкапа пузырек с чернилами, ручку с заржавленным пером и, разложив перед собой измятый лист бумаги, стал писать.

[…]

“Милый дедушка, Леонид Макарыч! — писал он. — И пишу тебе письмо. Поздравляю вас с Рождеством и желаю тебе всего от господа бога. Нету у меня ни отца, ни маменьки, только ты у меня один остался.

[…]

А вчерась мне была выволочка. Путин выволок меня за волосья на двор и отчесал шпандырем за то, что я качал ихнего медведенка в люльке и по нечаянности заснул. А на неделе Сурков велел мне почистить селедку, а я начал с хвоста, а он взял селедку и ейной мордой начал меня в харю тыкать. Министры надо мной насмехаются, посылают в кабак за водкой и велят красть у Медведева огурцы, а Путин бьет чем попадя.

[…]

Дедушка милый, нету никакой возможности, просто смерть одна. Хотел было пешком на Енакиево бежать, да шапки нету, морозу боюсь.

[…]

А Москва город большой. Дома всё господские и автомобилей много, а шахтеров нету и проститутки не злые.

[…]

Приезжай, милый дедушка, — продолжал Витька, — Христом богом тебя молю, возьми меня отседа. Пожалей ты меня сироту несчастную, а то меня все колотят и кушать страсть хочется, а скука такая, что и сказать нельзя, всё плачу. А намедни Путин колодкой по голове ударил, так что упал и насилу очухался. Пропащая моя жизнь, хуже собаки всякой… А еще кланяюсь Алене Притуле, Зимину Егорке и Ринату, а Межигорье мое никому не отдавай”.